Ольга Масютина: «Пугает, что ключевые роли в нашей стране достались троечникам»
На вопрос «Чего вы больше всего опасаетесь?» почти половина населения России (49 процентов) отвечает: «Что у моих детей в этой стране не будет реальных перспектив». Таковы результаты репрезентативного опроса DW-Trend, проведенного независимым институтом IFAK по заказу Deutsche Welle. Еще треть населения (38 процента) боится, что образование и здравоохранение не улучшатся. А чего больше всего опасаетесь вы? — спросили мы Ольгу Масютину.
Я обеспечена куском хлеба и крышей над головой, поэтому у меня, хвала Господу, есть возможность искать ответы на вопросы «где я живу?», «кто меня окружает?» и «что будет дальше?». Чтобы найти ответы, не нужно смотреть телевизор. По данному устройству уже давно транслируют поток лжи и пропаганды. Нужно просто выйти на улицу. Желательно после 23:00 и без документов, удостоверяющих личность. И тут станет очевидно, что больше маньяка стоит опасаться «полиционера», а больше уличного грабителя – «судебную машину».
У меня почти не осталось ощущения, что я могу что-то поменять в окружающем мире. Надо мной, как дамоклов меч, висит известный трагикомический дуэт, одна половина которого пугливо зажимает айфон в потной ладошке, а вторая уверенно натирает руки тальком перед очередным выходом на помост. Пугает, что в этой сомнительной компании мне предлагается скоротать ближайшие 12 лет. То, что ключевые роли в нашей стране достались троечникам, пугает еще больше. Троечники уже сейчас лечат, учат и строят. Низкая квалификация специалистов всех отраслей станет для моих детей нормой жизни.
Всегда есть возможность уехать в другую страну, но какой бы вариант не был выбран — жизнь в резервации наподобие Брайтон Бич или попытка мимикрии под коренного канадца, уехать — значит потерять связь со своим Родом. Возможно, за безопасную прививку от краснухи, за непредвзятого умного педагога и за надежный дом для моих детей стоит заплатить эгоистичной тягой к пониманию с полуслова. Но стоит ли это того?
Когда моя матушка рассказывает о своих детских переживаниях, связанных с потерей калоши во время похорон Сталина, я полностью ассоциируюсь с ее состоянием. Мне понятно все, о чем она говорит. А без моего понимания пожилой человек, у которого на протяжении последних двадцати лет с завидной регулярностью пытаются отобрать надежду, жить не сможет. Тридцать лет назад я могла не появиться на свет: моя мама боялась рожать детей в стране, где «КПСС и сплошные алкоголики». Но она рискнула.
Времена не выбирают, в них живут и умирают. Хвала Господу, я обеспечена куском хлеба, крышей над головой и возможностью искать ответы на вопросы. Мне есть, что передать моим детям. А сделать прививку или научить считать столбиком мне и самой по силам.
